Джинсы и история.

Вроде как 20 мая будет день рождения джинс. Вот история их появления (взято тут). Многих мучает вопрос: когда и как появились эти покорившие весь мир пятикарманные штаны? На самом деле, созданию джинсов, как и практически любому гениальному изобретению, сопутствовала случайность. А произошло это следующим образом. В марте 1853 года в Америку прибыл некий Лейба Штраусс (бельгийский переселенец иудейского происхождения), сын портного. Еще на корабле его стали звать Леви Страуссом. Благодаря стараниям своих братьев, 24-летний Леви оказался на улице, имея в своем распоряжении лишь рулон парусины, доставшейся по наследству от отца. Нищий и голодный, чтобы выжить в этом безумном мире Дикого Запада, он начал предлагать на улице свои услуги по пошиву палаток на заказ. Его призыв услышал какой-то подвыпивший работяга-золотоискатель и заметил, что «в добротных штанах и под деревом переночевать можно». Сам Леви раньше никогда не шил штанов, но часто наблюдал, как это делает его отец. Поэтому сын портного не растерялся, и, в результате, тот самый работяга стал первым обладателем джинсов от самого Леви Страусса! Цену он назначил достаточно высокую – 1 доллар и 20 центов. Леви не мог продешевить, ведь половину выручки он вынужден был отдать брату, который дал ему нитки и ножницы. К тому же работа того стоила. Это был первый опыт молодого портного, круто переменивший его жизнь и всю мировую моду в целом. Заказчик был очень доволен и через некоторое время привел к Леви еще одного клиента, желающего тоже обзавестись чудо-штанами, которые, кстати сказать, были сшиты на совесть: сделанные из грубой коричневой ткани, штаны оказались очень прочными, удобными и прекрасно сидели. Далее на портного посыпался просто шквал заказов: все хотели приобрести эти прочные, надежные и удобные штаны. Меньше чем через год, в том же 1853 году, в Сан-Франциско, на улице Бэттери, Леви Страусс открыл свою мастерскую по пошиву штанов, а братья, так жестоко поступившие с ним, были у него на посылках. Портной оказался очень неплохим предпринимателем: он быстро понял, что товар нужно совершенствовать, модернизировать и продвигать в массы. Он сам ездил в поселения золотоискателей, показывал свои модели штанов, выслушивал предложения на счет их модернизации, налаживал контакты с клиентами. Со временем на чудо-штанах появились петли для ремня, глубокие передние и удобный задние карманы, знаменитая двойная отстрочка, которой джинсы славятся и по сей день. Классического цвета индиго джинсы стали тоже благодаря Леви Страуссу. Когда у него закончилась парусина, доставшаяся от отца, он начал использовать плотную хлопковую ткань — синюю саржу. Производили ее в Ниме, во Франции. Отсюда пошло название ткани denim (de Nimes — из Нима). Ткань эту привозили из итальянского порта Генуи, поэтому на тюках с товаром писалось место отправления «Genoese», которое американцы читали по-своему: «Джинс». Джинсы пользовались огромной популярностью во всей Америке. Но к 1860 году спрос на продукцию братьев Леви резко упал. Выяснилось, что под тяжестью самородков, которые золотоискатели хранили поближе к телу, карманы довольно быстро изнашивались и рвались. Нужно было срочно придумать способ укрепить карманы. Но получилось так, что Леви немного опоздал: некий портной, приехавший из Прибалтики в Неваду, уже придумал способ укрепления карманов при помощи заклепок от конской сбруи. Звали этого предприимчивого портного Якоб Дэвис, и он был настолько беден, что даже не смог запатентовать свое изобретение, поэтому он предложил Леви Страуссу запатентовать это изобретение вдвоем. Так Леви и Якоб стали совместными обладателями патента на заклепки и партнерами. Таким образом, в 1873 году бывшие конкуренты приобрели патент на заклепки и выпустили новые, «оригинальные проклепанные джинсы Ливайс». Изначально проклепывали только ширинку, но эта идея так понравилась покупателям, что вскоре заклепки появились и на задних карманах. Тогда же появилась и двойная прострочка из оранжевых ниток в форме арки на задних карманах – отличительный признак настоящих «Levi’s». Со временем выявились некоторые неудобства, доставляемые заклепками: они царапали седла и стулья, а клепки паховой области под воздействием высокой температуры могли раскалиться и обжечь нежную часть тела. Поэтому в 1941 году джинсы стали выпускать уже без паховой клепки. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. К 1886 году цена чудо-штанов от Леви Страусса достигла уже 22 долларов. Тогда же появился и знаменитый кожаный лейбл с изображением двух лошадей, которые абсолютно безуспешно пытаются разорвать фирменные джинсы Леви. Существует мнение, что появление этого лейбла связано с рассказом одного машиниста, который повествует о том, что однажды он вынужден был штанами связать между собой вагоны и таким образом доехать до станции. Он утверждал, что чудо-штаны вынесли это отчаянное испытание с легкостью. С 1890 года на джинсах начали ставить номер партии. Первым был 501, то есть именно тогда появились известные на весь мир джинсы «Levis 501». Несмотря на то, что вскоре рудники Сан-Франциско иссякли, а, следовательно, золотоискателям там стало делать нечего, джинсы не только не стали менее популярными, а, напротив, интерес к ним возрос еще больше. В 30-е годы в кинотеатрах появились фильмы о ковбоях, неизменно носивших соблазнительные, обтягивающие джинсы. Таким образом, не только Голливуд, но и вес мир буквально влюбился в эту удобную, практичную и красивую одежду. Во время Второй мировой войны джинсы в Америке перестали быть просто модной одеждой. Их продавали только тем, кто участвовал в военных действиях. В результате, эти штаны стали униформой американской армии, носить которую было не только удобно, но и престижно. Настоящий переворот в джинсовой моде произошел в 60-е годы XX века. Тогда модельеры начали шить из денима не только штаны, но и плащи, рубашки, юбки, кепки, куртки и даже обувь. Примерно тогда же на джинсы обратили свое пристальное внимание хиппи. Будучи ценителями удобства и красоты, они начали украшать свою одежду из денима стразами, вышивками, бисером и нашивками. Их идеи не остались незамеченными, и вскоре сами производители джинсов стали таким же образом украшать свою продукцию. А в конце 60-х Луи Ферро представил на подиуме широкой публике свои джинсы, полностью расшитые стразами. Его примеру последовали и другие кутюрье с мировым именем. Модельеры получили новое обширное поле для реализации своих творческих возможностей. Фасон пятикарманных штанов, придуманный Леви Страуссом практически сто лет назад, отошел на второй план. Экспериментировали не только с фасоном и внешним видом штанов, но и с самой тканью: ее вымачивали в кислоте, протирали почти до основания, резали тупыми ножницами, выбеливали области колен, ягодиц или передних областей бедер, даже расстреливали из ружья. Все эти «издевательства» изделия из денима вынуждены были терпеть ради воплощения идей ведущих дизайнеров мира, таких как Жан-Поль Готье, Александр Маккуин, Карл Лагерфельд и других. Самый настоящий джинсовый бум начался, когда деним стали окрашивать во всевозможные цвета. А вслед за ним и нитки для прострочки тоже стали использовать различных цветов и оттенков. Впервые за столетнюю историю джинсов цвет индиго перестал быть единственным и неизменным. Творческая фантазия кутюрье стала просто безграничной. В 1957 году о джинсах узнали и в СССР. Они появились на Всемирном фестивале молодежи и студентов, сразу же завоевав сердца и умы советских людей всех возрастов. Понятно, что достать такие штаны в те годы было очень сложно, но молодежь не могли остановить ни безумные цены, ни ужасное качество джинсов, которые предлагали советские фарцовщики. То ли дело сейчас: в России можно достать джинсы любого фасона, на любой вкус и цвет, довольно хорошего качества. Сейчас сложно найти человека, в гардеробе которого нет джинсов. Миллионы людей носят одежду из денима каждый день, она считается самой демократичной и удобной. А ведь когда-то пятикарманные штаны называли «одеждой рабов и золоискателей». История джинсов является ярким примером того, какой непредсказуемой и противоречивой может быть мировая мода, какие изменения она может претерпеть лишь благодаря изобретению одного, казалось бы, ничем не примечательного человека.